ГДЕ ЗВЕЗДЫ? КО МНЕ, МОИ СЛУГИ! Я ЗАБЫЛ, КАК ВЗРЫВАЮТСЯ ЗВЕЗДЫ. ГЛАВНОЕ, НЕ ПОВРЕДИТЬ МОЕМУ БРЕННОМУ ТЕЛУ.
ЧТО КРИЧИТ ЭТОТ ЧЕЛОВЕК, У КОТОРОГО БЫЛ ЛУЧ, НЕСШИЙ МНЕ СМЕРТЬ? как МЕШАЕТ МНЕ ОН! КАК МЕШАЮТ ЭТИ ЗВЕРИ, КОТОРЫЕ БОЯТСЯ ПРИНЯТЬ СМЕРТЬ ОТ МОИХ МАЛЕНЬКИХ ПОМОЩНИЦ. НЕТ, Я СЛИШКОМ УСТАЛ, ЧТОБЫ ТАК ДОЛГО ОБЩАТЬСЯ С МИРОМ.
Я СЛИШКОМ СТАР. ДОМОЙ. ОБРАТНО ЗАБИТЬСЯ В ПОДСОЗНАНИЕ ЭТОГО ЧЕЛОВЕКА И ДУМАТЬ, ДУМАТЬ, ДУМАТЬ…
НО СНАЧАЛА Я СДЕЛАЮ ЭТО…
Я дернулся, словно ко мне подключили высокое напряжение. В открывшиеся глаза лились краски мира и жизни. Последнее, что я помнил: я попрощался с жизнью и приготовился принять смерть. А потом…
А собственно, какая разница, что случилось потом. Главное, я жив.
Оперевшись на ладони, я приподнялся и осмотрелся.
М-да, невеселое зрелище ожидало меня по возвращении с того света. Вокруг, куда хватало взгляда, раскинулась пустыня. Серая однообразная пустыня. Я посмотрел на свои руки. Нет, это не песок! Слишком мелок этот порошок для песка.
И только через секунду пришел ответ. Пепел. Полная пустыня пепла. Честно говоря, меня это мало удивило. Вот если бы вместо песка оказались россыпи драгоценных камней — это да! А пепел, он и есть пепел.
Взгляд упал на предмет, полузасыпанный серым прахом. Я нагнулся и выдернул меч.
— А вот это уже нормально, — пробормотал я.
Как и любое действие в этом мире, появление меча влекло за собой какое-то следствие, и я ничуть не удивился, когда в следующую секунду позади раздался звук падения.
Я обернулся и расхохотался.
Это был Файон. Мой грозный и мрачный двойник. Дьявол, хотя это казалось, мягко говоря, преувеличением.
Черный Файон долго барахтался в складках своего плаща, прежде чем встать. Наконец,, ему это удалось, но его лицо поразило меня. Это было, без сомнения, мое лицо, но последний раз я видел себя таким в зеркале в тот далекий день детства, когда мать застукала меня в кухне за поеданием варенья.
— Ба! Приятель, что случилось? Почему ты такой грязный и жалкий?
Я стал подходить поближе.
— И где интересно твоя великая армия, и твои слуги, которые держали меня за руки, пока ты махал перед моими внутренностями своей железкой?
При упоминании об оружии Файон начал лихорадочно озираться по сторонам.
— Да вот он торчит, — кивнул я, — возьми его, но только держи покрепче, а то опять потеряешь.
Крик Файона был жалок и полон какой-то необъяснимой тоски. Схватив меч, он продолжал испуганно смотреть по сторонам:
— Куда ты занес меня, сукин сын?!
— Ну-ну, зачем так? Мы же все-таки почти братья. Ты же сам говорил, а то что вокруг, можешь называть как угодно. Пофантазируй!
Пока я говорил, Черный, а вернее, серый Файон справился со своими эмоциями и следующая реплика прозвучала словно шипение змеи.
— Ты думаешь, если ты сумел разнести в клочья мой меч и забросить меня в эту пустыню, ты думаешь, что победил?
Я не стал обращать внимания на его лепет о разлетевшемся мече. Я ничего не помнил, но если что-то случилось, значит, так тому и быть. Видимо, в последний момент помог Повелитель Мира.
Между тем Файон продолжал:
— Ты думаешь, что теперь Иннея будет твоей? Мне все-таки кажется, что здесь ты ошибаешься.
Он совсем уже пришел в себя и, по всей видимости, достаточно хорошо контролировал ситуацию. И это меня немного насторожило. Он же прекрасно понимал, что в данном положении у нас одинаковые шансы стать мертвецами, а у него их, пожалуй, даже больше. Если только я захочу драться с самим собой.
— А впрочем, — усмехнулся Файон, прерывая поток моих мыслей, — существует одна вещь, которая немного охладит тебя. Насколько я понимаю, мы сейчас одни, и никаких помощников не предвидится?
— Ты чертовски догадлив, — я хмыкнул, сообразив, что делаю комплимент самому себе.
— Мы одни, — продолжал Файон, как бы не замечая моей язвительности. — Ты и Я. Добро и Зло. Мы почти в одинаковых условиях.
Файон подошел ко мне почти вплотную.
— Я могу убить тебя в два счета. А ты… попробуй сделать мне хоть что-нибудь!
Файон злорадно захохотал. Я попробовал ударить его по наглому лицу и… не смог. Что со мной? Ведь я все тот же варркан, чья профессия убивать вот таких порождений темного разума. Но почему я не могу поднять на него меч? От одной этой мысли мне становится плохо, и мышцы мои сковывает невыносимая боль.
Я был бессилен. С криком, больше похожим на крик отчаяния, я вскинул «Лучший» и полоснул им себя по руке. Мне нужна была встряска. Боль обожгла руку, тугие капли красной крови упали в пепел и стали такими же серыми, как и окружающая меня пустыня.
Но, видимо, я сделал что-то гораздо большее, нежели просто ранил себя. В ту же секунду я услышал, как Черный Файон вскрикнул от боли и схватился за раненую руку. Еще не совсем понимая, что происходит, я провел кончиком меча по своей щеке, оставляя красную полосу раны. И словно в зеркальной отражении, па щеке Файона тоже появилась царапина.
Словно охваченный экстазом, я стал наносить себе мелкие раны, наблюдая, как точно такие же раны появляются у моего злобного двойника.
— Не делай этого, — закричал Файон, извиваясь и корчась от ран. — Ты сам не понимаешь, что ты делаешь.
— Вот как ты заговорил, мразь! — я продолжал полосовать себя, не замечая боли.
Я только чувствовал, как теплые струйки живой крови стекают по моему телу, просачиваются сквозь одежду и исчезают в сером пепле.
— Остановись, прошу тебя, брат! — взмолился Дьявол препротивнейшим голосом. — Ты сделаешь нас калеками.
— Нет! Я не сделаю нас калеками, — голос мой звучал громко и твердо, и я даже немного пожалел, что вокруг никого нет. — Мы оба останемся здесь!
Медленно, очень медленно, скаля зубы в хищной усмешке, я поднес меч к своему сердцу.
Наверное, именно в этот момент Файон почувствовал, что я говорю серьезно. В последней попытке хоть что-нибудь изменить, он бросился на меня со своим мечом.
Не составило большого труда отбить его удар и отбросить меч Файона шагов на пятнадцать в сторону. Двойник бросился было за оружием, но мой крик остановил его.
— Ты торопишься умереть!
Файон замер как вкопанный и, обернувшись, стал обреченно смотреть на кончик моего «Лучшего», который покачивался в сантиметре от моего тела.
— Знаешь, почему ты проиграл? — спросил я. — Ты думал, что зло непобедимо. Но ты не понял главного. Добро умеет жертвовать ради торжества добра. Умри и ты.
Последнее, что я видел, так это молящие глаза дьявола Файона и острие клинка.
Конечно, мне было жаль себя. Но я прекрасно понимал, что рано или поздно кто-то должен победить.
Мне было жаль принцессу Иннею, имевшую двух почитателей, готовых продать за нее душу, и не получившую ни одного.
Мне было жаль моего Джека, который носился где-то в лесах и искал своего хозяина.
Мне было жаль всех тех, кого убил Файон, и кого обидел я.
Мне было жаль, но все же я сделал это, потому что верил в сказки. Добро всегда побеждает. Рано или поздно, но побеждает.
Неприятное ощущение холодной стали — и сердце мое соприкоснулось с серебром меча…
ГЛАВА 9
ДРУЗЬЯ, ВРАГИ И МЕЛКИЕ НЕПРИЯТНОСТИ
Сознание возвращалось ко мне медленно и неохотно. Оно просачивалось сквозь навалившуюся на меня ночь и словно капли дождя собиралось в маленькие лужицы. Сначала я услышал стук собственного сердца. Я долго наслаждался этим звуком, радостно ощущая необычный трепет. Потом я лежал и прислушивался к ощущению пробуждения моего организма. Непривычное и в то же время необычайно занятное чувство. Словно неясная музыка звучит в теле и дрожат серебряные нити, на которых держится мироздание, и хрустальные сферы звенят в такт дыханию.
Как только тело смогло ощущать траву, на которой я валялся, а нос уловил ее запах, я понял, что единственное, за что я должен благодарить Господа Бога, так это за ту маленькую милость, благодаря которой я остался жив.