— Если бы в армии все работало как надо и не было таких идиотов-офицеров, то и субординация не нарушалась бы, — ворчал тогда «старик». — Вы ж нихера не знаете на практике, понаприходили с вузов, места только занимаете. Взяли тоже моду. У меня два высших образования и одно среднее профессиональное, а меня даже на прапорщика не двигают. Зато все офицерские тут же забиваются выпускниками с училищ. У меня за контр-террористические операции «отвага» и «мужество», а мне указывает как воевать какая-то сопля пороха не нюхавшая.
Ох и обижались тогда на него офицеры. Сильно обижались. Потому и не рос по карьерной лестнице сержантик. А еще, потому что не пил. А в армии не пить нельзя. Если ты не пьешь, то ты выбиваешься из коллектива, а в армии такое не любят. Поэтому алкашей, наркоманов и прочих идиотов двигают и ставят на должности. Таким вот сержантам только и остается, что спокойно и честно работать, потому что на таких сержантах армия и держится. Мне он сейчас чем-то старшину напоминает, хе, забавно даже. Потому что сержант-то тоже старшиной был, только не роты, как Попов, а подразделения антитеррора.
И вот этот старшина, занимавшийся со срочниками, только и мог, что заполнять журналы и делать фотоотчеты, потому как ни на что большее ему воли не давали. Максимум, иногда выделяли упаковку ручек и пачку бумаги, чтобы новый «журнал учета ежедневных практических занятий и тренировок подразделения антитеррора» подшить. А потом и журнал учета журналов, потому что таких вот журналов «учета» было много. Ведь по инструкции, каждый день проводилось практическое занятие, будь то тактическая подготовка подразделения или комплексное занятие по противодействию терроризму. За каждое занятие «умные должности» расписывались в журналах, а потом еще и в отдельном журнале 'учета комплексных тренировок по противодействию терроризму, а потом и в плане занятия, ставили подпись, что выполнено. А по факту, расселись люди в кабинете, сфотографировались, что занимаются, в журналах подписи поставили, сержант от балды в журнале учета занятий оценки понаставил и дальше по рабочкам. Потому что ящики с патронами и ракетам на складе сами себя не перетащат. Да и снег, листва и прочие прелести природы, себя не очистят, не говоря уже о том, что здания тоже надо ремонтировать, колючку подтягивать, да и просто недостатки устранять.
Вот человеку со стороны смешно, а одна из проверок с верхов, установила, что колючая проволока натянута неправильно. И в итоге подразделение антитеррора доблестно снимало старую колючку, сдавало на склад и вешало новое. Казалось бы, почему этим не занималась какая-нибудь мотострелковая рота, которой все равно делать нечего? А в том и проблема, что личный состав подразделения антитеррора набирался из личного состава мотострелковой роты, а вернее той ее части, что целиком и полностью состоит из срочников, так как контрактники… Кто болеет, кто в отпуске, кто в командировке, кто в наряде, кто в запое, кто в проебе. И потому из почти сотне человек, по факту присутствует только тридцатка срочников, парочка офицеров и несколько контрактников-сержантов, которые под руки придерживают товарища прапорщика, что с самого утра планировал сьебаться из расположения части и упиться в хлам. Потому что у него уже тридцать лет выслуги, до конца контракта еще как минимум пара лет, а уволиться он не может, потому что ипотечная система, чтоб ее, обязывает дослуживать до конца. И вот мается бедный прапорщик, уже давно получивший эту двухкомнатную конуру в поселке, где и служил, да все уволиться не может.
И таких примеров с каждым годом все больше и больше, потому как если армия не воюет, то она деградирует. Генералы жиреют, солдаты все больше ленятся, офицеры все больше закапываются в бумаги и документы, чтобы имитировать бурную деятельность, а различные должностные лица все больше ищут мелочи чтобы прикопаться. Доходит до смешного. Когда подразделение в «полях» и наконец может хоть немного пострелять и поиграть в войнушку, проверяющий ходит и докапывается до сержантов, почему у них фальшики не с картонной вставкой и мятые. А ребята стоят в бронежилетах и разгрузах и мысленно проклинают идиота-командира, потому как их ради этой минутной прихоти проверяющего, выдернули с отдыха после маршброска километров эдак на десять с экипировкой.
Устал от этой дурости сержант. Устал и от осознания того, что по щелчку пальцев ничего не переменится. Что не обученные солдаты, являющиеся воплощением бога смерти, если судить чисто по журналам и фотографиям, в миг не станут профессионалами. Устал бороться с глупостью в армии, а потому, когда был сигнал к поднятию по тревоге, он попросту поставил сам задачу подразделению, убедив командира части, что оно обязательно им надо. Что именно подразделение антитеррора должно отправиться на разведку за территорию части. Мол, первыми встретят противника, пока остальные собираются. Ведь после объявления тревоги, у антитеррора полчаса на сбор, а у остальных полтора часа. Мало ли, кто где живет. Хитрые «жилищники» выставили радиус в сто километров, в пределах которых военнослужащий, если имеет жилье, не получает компенсацию за поднаем. Так что если живешь в семидесяти километрах от части, то будь любезен, катайся на автобусе или личном автотранспорте, за сьем жилья в поселке рядом с частью, тебе ничего не компенсируют.
Так что, не дожидаясь, пока весь личный состав соберется, по крайней мере пока до всех дозвонятся, сержант за пятнадцать минут экипировал весь личный состав. А это, стоит сказать, почти полный взвод. Подразделение ведь разделяется на группы. Группа управления, в которой командир, заместитель и связист. Группа разведки из командира и пары разведчиков. Группа блокирования, которая почти полное отделение с гранатометчиком и пулеметчиками. Группа огневой поддержки, представляющая из себя экипажи боевых машин. Группа резерва из половины стрелкового отделения. Группа разминирования, отделение РХБ, медицинское отделение. По факту, подразделение антитеррора достаточно автономно и может существовать само по себе, но недолго, поскольку ни одно воинское формирование не возможно без штаба, документов и проверок должностными лицами. А главное, ни одно воинское формирование не имеет права на жизнь без журнала для учета журналов. А так как у сержанта таковых журналов не было и прихватывать их из кабинета антитеррора он не планировал, то очень быстро ПАТ (Подразделение Антитеррора) превратилось в НВФ (Незаконное Вооруженное Формирование), стоило только технике с десантом на борту, выехать за территорию части…
Глава 12
Антитеррор. Часть 2
Дезертировал ли сержант? Да. Это однозначно расценивалось как оставление части с хищением оружия и бронетехники. Но, с другой стороны, если командир одобрил инициативу, что в чем вина солдата? Все равно командира подразделения так и не дозвонились, а подразделение под руководством заместителя командира вполне может выполнять поставленную боевую задачу. Другое дело, что задачу толком никто и не ставил.
— Выдвигаетесь сюда к трассе и смотрите. В случае, если обнаруживаете колонну противника, то разрешаю вступить в бой, но если понимаешь, что не вывозите, оттягивайтесь назад к части, ясно? — инструктировал его командир, едва отошедший от вечерних посиделок в бане. Естественно, что никаких четких заготовок ни у кого не было. Все чего-то ждали на вчерашний день, но как оно и бывает, вчера ничего не произошло, а потому все резко выдохнули и расслабились. Но противник работает видать с опозданием на сутки. Потому как стоило только всем выдохнуть и расслабиться, как пошел налом, причем по всем фронтам. И не ясно, то ли наши отцы-командиры так оперативно сработали, то ли оно так и планировалось, но буквально с опозданием в полчаса, части приведенные в боевую готовность еще вчера, начали ответный налом, перемешиваясь в кучу и превращая линию соприкосновения в одно сплошное месиво. Те части, что просто были подняты по тревоге и команде общего сбора, по факту представляли из себя лишь пшик. На них никто ставку и не делал по факту. Так что собравшись и кое-как организовавшись за пару часов, эти стада превратились в отличную групповую мишень.