— Я не шлюха, — весело сказала Райми. — Я — Приманка. Окей-окей, предвижу миллион вопросов. Вы ведь с первого уровня, так? Там редко проявляется много способностей, в основном — Целители. Среди вас есть Целитель?

— Я! — подняла руку Алеф, и я заметил, что она тоже улыбается — так, как она это умеет, отрешённо и загадочно.

— Ну тогда вы понимаете, о чём я, — кивнула Райми. — Целитель — исцеляет, а Приманка — приманивает. На первом уровне эта способность даром не нужна, там скорее такое ощущение, будто ею обладают все. Но потом условия игры немножко меняются, и такие, как я, позволяют применять очень эффективную тактику. На меня западает практически любое живое существо, и даже не живое. Подчеркну: именно западает. Инстинкт размножения включается на максималку. То есть, сожрать меня не пытаются, по крайней мере — сразу.

— Ага, — сказал Гайто. — Дошло. Пока они пытаются с тобой спариться, остальные их рубят.

— Да, всё верно, кроме этой отвратительной части со «спариться», — кивнула Райми. — Наши соперники — ни разу не люди, так что как только я отрубаю свою абилку — они мигом понимают, что я — жратва, а не объект страсти.

— То есть, ты предпочитаешь, чтобы тебя сожрали? — уточнила Лин.

— Дай подумать… — Райми демонстративно потёрла пальцами подбородок и закатила глаза. — Что лучше — быть частично сожранной, или чтобы тебя на глазах твоих друзей насиловали грёбаные монстры? Даже не знаю, детка, может, мы с тобой просто по-разному смотрим на вещи.

Лин промолчала.

Наверное, пыталась представить, каково это — когда насилуют грёбаные монстры. Да уж, на первом уровне мы с такими проблемами как-то не сталкивались.

— Окей, меня зовут Крейз, и я командир пятёрки, — взял я переговоры в свои руки. — Это Лин, шутник — Сайко, крутой немногословный чувак — Гайто, и наша самая большая драгоценность — Алеф.

— А ребята не такие уж пропащие, — сказал всё тот же парень с верхней койки. — Соображают, что к чему и почему.

— Идём, — поманила за собой Райми. — Дела обстоят так. На вылет в день отправляется пять пятёрок, итого — двадцать пять человек. Увы, остальные расы оказались на поверку не настолько живучими и крутыми, как мы. Сбрасывают каждый раз на новом месте… В смысле, всего локаций десять, и они рандомно чередуются. Ходят байки про одиннадцатую — не знаю, не видела, не суть важно. Койка номер один.

Райми остановилась и похлопала по верхней койке.

Внизу сидела, с интересом на нас глядя, полненькая девушка, которая, одна из немногих, носила форменную фуражку.

— Мы будем не рядом? — спросила Алеф.

— Кто как, — усмехнулась Райми. — Свободных коек — всего четыре.

— Эх, чёрт, — вздохнул Сайко и ловко запрыгнул наверх. — Гайто, похоже, это судьба. Давай ко мне.

Гайто молча показал Сайко средний палец, и тот схватился за сердце и упал, изображая жертву неразделённой любви.

— Кстати да, — сказала Райми, выразительно посмотрев на наши с Алеф сплетённые руки. — У нас тут есть некоторые правила… На самом деле, думаю, это должно быть очевидно, однако я помню первый уровень, там у многих теряется чувство приличия. В общем, если двое идут ночью в душевую, остальные всё понимают и не лезут.

— А если трое? — отозвался с верхней койки Сайко.

— Даже если один, — срезала его Райми. — Кстати, рекомендую сегодня ночью сделать всё, о чём вы, быть может, давно мечтали, но постоянно откладывали. Потому что после завтрашнего вылета вы не вернётесь, или, по крайней мере, вернётесь далеко не все.

Я почувствовал, как Лин и Алеф вздрогнули, и счёл нужным ответить:

— Ага, мне такое уже говорили. «Крейз, первый выход в качестве командира — ты просто сдохнешь, вот через пару лет, когда наберёшься опыта…»

— Крейз, я не настаиваю, — перебила Райми. — Если вы на самом деле настолько круты, чтобы пережить высадку — буду только рада. Мы все здесь будем только рады, и завтра вечером Спайди испечёт пирог с пятью свечками. Вторая койка напротив. Вон там — третья и четвёртая.

Гайто выбрал нижнюю, как и Лин, а нам с Алеф досталась верхняя. В общем-то, мы все были в пределах зрительного контакта друг с другом. Только вот койки были узковаты.

— А почему не хватает свободных мест? — спросил я, сидя рядом с Алеф на нашем законном месте.

— Потому что кое-кто припёрся не в свою очередь, — буркнул снизу мрачный смуглый кадр, который с первого взгляда настолько напомнил мне цыгана, что я рефлекторно потянулся покрепче привязать коня.

— Нас тут, знаете ли, иногда убивают, — пояснила Райми. — И пятёрки остаются разбитыми. Свободных перетасовок, как на первом уровне, нет. Из двух-трёх-четырёх-пяти разбитых пятёрок можно собрать одну, это вынужденная мера, Баэлари её принимает. Кстати, вам надо зарегистрироваться, ребята, иначе «птичка» не взлетит. Идёмте, покажу всё остальное.

Она открыла дверь. Я спрыгнул с койки, протянул руки, помог спуститься Алеф. Вспомнил, что она в этом не нуждается, только когда она уже оказалась рядом со мной. Алеф, как и я, могла бы спрыгнуть хоть с пятиэтажного дома.

После казарм тянулся бетонный коридор, знакомый до ностальгии, только выгнутый. Знакомый проход с двумя колоннами…

— Раздевалка, сортир, душевые, — сказала Райми, махнув не глядя. — На всех уровнях плюс-минус одно и то же. Кстати, стиралка и сушка тоже, стаффов нет. Всё баловство — здесь, я уже говорила. — Мы шли дальше. — Это — зал для поединков.

Следующая дверь вела в столовую. Помещение — копия казармы, только вместо коек — столы.

— Завтрак в восемь, вылет в двенадцать. Обед в час, ужин в пять. — Голос Райми гулко разносился по столовой. — Впрочем, тут не ошибётесь. Когда будет надо — в столовую поломятся все. А здесь — кухня.

Райми открыла простую дверь, без колеса, и, не заглядывая внутрь, сделала приглашающий жест рукой.

Я выругался и призвал топор, остальные ощетинились оружием молча, только Алеф приглушенно вскрикнула.

Она, как и я, помнила.

Помнила, каково это — кататься на спине огромного паука, который берёт тебя с собой в качестве сухпайка.

8. Это чудовище

Я взмахнул топором, готовый отправить в поднявшегося на дыбы паука фиолетовый серп. Остановило меня только чудо.

Райми успела встать в дверном проёме и вытянуть перед собой руку.

Наверное, я даже её бы зарубил, не сразу заметив, но мир изменился быстро. Так же, как он изменялся, когда напротив стоял крикун, но в то же время — иначе.

Сердце сжалось, кровь прилила к лицу и… не только к лицу.

Я забыл про паука, забыл про Алеф, про всё на свете. Никого не было, кроме Райми. Прекрасной, самой красивой и замечательной в мире Райми, с такими широко раскрытыми глазами, с таким перепуганным лицом.

Я бы зарубил того, кто заставил её бояться. Даже если бы это был я. Какая разница, жив я или нет? Главное, чтобы жила она…

Топор медленно опустился, и тут вдруг между мной и Райми очутилась Алеф. Острие кинжала коснулось подбородка самой прекрасной девушки в мире, и она откинула голову назад.

Я вновь поднял топор, не задумываясь.

— Выключи, — ровным голосом сказала Алеф. — Мы уже справлялись с Наказанием.

Райми хлопнула глазами, и — всё исчезло.

Я судорожно вдохнул воздух.

Твою. Мать.

Я только что чуть не зарубил Алеф своими собственными руками. Это приманочное дерьмо… Так не должно быть. Это, мать вашу так, неправильно!

— Я поняла, — тихо сказала Райми, держа руки вверх, как будто её взяли в плен на войне. — Ты невосприимчива. Всё закончилось, Алеф. Не надо делать глупостей.

— Ты уверена, что сама не делаешь глупостей? — Алеф не спешила убирать кинжал.

— Я не думала отбивать твоего парня. Так не делается, ты же знаешь. Ну, по крайней мере, не настолько же явно!

— Райми… — Алеф хихикнула в своей неповторимой манере. — Я не боюсь, что ты отобьёшь у меня Крейза. Нет. Я всего лишь немного перенервничала из-за того, что ты столкнула нас с грёбаным пауком, а потом парализовала, сука ты такая. Скажешь, я нервничала напрасно?