— Сайко! — прикрикнула на него Лин. — Ты что, унижаешь труд стаффов?

— Ни разу нет, — тут же сконфузился Сайко. — Это просто фигура речи. Я… ничего такого не имел в виду.

— Старайся почаще молчать. Сайко. Это будет полезно для нас всех.

Я повернулся, посмотрел на Гайто. Господи, страх-то какой…

— Отличная у тебя голова, — похвалил я. — Как по ощущениям?

— Болит, — процедил сквозь зубы Гайто. — Никогда не пробовал ходить без кожи?

— Н-нет.

— И не пробуй. Не рекомендую.

Он поднял руки в торжественном жесте и провозгласил:

— Добро пожаловать в ад, мои возлюбленные новички! Не бойтесь. Здесь вас никто не обидит.

Словно норовя опровергнуть его слова, за дверью в туннели раздалось многоголосое рычание. И ещё — приглушённое, но различимое — «у-у-у-ум-м-м-м…», заставившее меня содрогнуться.

Испытание для новичков уже подготовили.

И что-то мне подсказывает, что у бугая как раз будут очень хорошие шансы это испытание пройти. Если, конечно, он вообще успеет встать на ноги после такого падения. Вряд ли хоть один из двух Целителей сочтёт нужным потратить на него даже крупицу маны.

Человек, от которого будет куча проблем. К гадалке не ходи.

И если Испытание не задастся… Ну, я, конечно, не буду смотреть, как его жрут. Найду занятие поинтереснее — посплю, например, или схожу в туалет. Но уж точно не стану отбивать с топором в руках у шатунов их обед.

— Как Алеф? — спросил я.

— Жива, — был краток Гайто.

Я кивнул.

Пожалуй, сейчас это было всё, что мне нужно знать.

Глава 41

Новички адаптировались успешно.

Ночной трэш пошёл всем исключительно на пользу. Больше никто не бузил, не размахивал оружием и не пытался качать права. Все дисциплинированно поднимали руки, когда хотели задать вопрос, и внимательно выслушивали ответы.

В гениальном плане Дуайна был только один пробел: он забыл назначить главного. Ну, в любой структуре должен быть кто-то главный, от которого исходит конкретная воля и сила.

Нужен лидер.

Согнав новичков в столовую, все поняли, что понятия не имеют, кто именно должен им читать вводную лекцию на тему «привыкайте к строевым будням, насекомые».

Вмешался случай.

Увидев Гайто с кровавым кошмаром вместо лица, да и головы в целом, который, к тому же, поверг большого и страшного бугая, все новички в едином порыве разинули рты. Гайто остался подыгрывать. Ему, похоже, легче было заниматься хоть чем-то, это отвлекало его от боли.

Я вернулся в наш коридор. Заглянул к Гайто, ничего не увидел. Дошёл до своей комнаты, обнаружил там Алеф, свернувшуюся калачиком под простынёй.

Она спала. Я долго смотрел, как она дышит, потом разделся и лёг рядом. Дверь закрыл на задвижку — мало ли…

Утро меня удивило.

Во-первых, удивило совершенно ожившей Алеф.

Во-вторых, Алеф же меня и разбудила настойчивыми, требовательными поцелуями.

— Ты чего? — пробормотал я сквозь сон. — Ты же ранена…

— Где? Здесь? — спросила она.

Завладела моей ладонью и положила себе на живот. Туда, где вчера была смертельная рана. Сейчас я ощутил там гладкую кожу.

Кожу.

Сон слетел с меня моментально.

Алеф продвинула мою ладонь ниже, её дыхание чуть изменилось.

— Похоже, — сказала она томным голосом, — моя собственная регенерация ускоряется, когда я занимаюсь Целительством. Чувствую себя хорошо… Очень, очень хорошо, — выдохнула она, когда мои пальцы оказались ниже всякого представления о невинных ласках. — Да, извини, я ночью съела все твои батончики…

— Вот и прекрасно, — сказал я, прежде чем её поцеловать.

Из комнаты мы вышли спустя час. Вместе приняли душ. На этот раз я не забыл полотенце, и мы воспользовались им по очереди.

— Есть хочется, — зевнула Алеф. — Завтрак нескоро…

— У тебя остались батончики в комнате? — спросил я.

Алеф обрадовалась этой мысли, как ребёнок — новогоднему подарку.

Ну, нормальный ребёнок. Не такой, каким была Лин.

— Надо найти Гайто, — сказал я, когда Алеф отправилась к себе. — Посмотреть, как он. Чем скорее мы отсюда уйдём — тем лучше.

— Я готова идти хоть сейчас, — отозвалась Алеф.

— Прекрасно. Но я хочу, чтобы на всякий случай в боевой готовности были все.

В комнате Гайто не оказалось. Я пошёл туда, куда стекались все здешние обитатели. В столовую.

Гайто обнаружился на галерее нашего же яруса. От картины, которую я увидел, у меня ненадолго пропал дар речи.

Во-первых, Гайто стоял, прислонившись к перилам, и курил сигарету.

А во-вторых, перед ним на карачках ползал совершенно голый бугай.

— А, Крейз, доброе утро, — заметил меня Гайто. — Затянешься?

— Не, спасибо, — покачал я головой.

Не хотелось портить свою мечту. Я ведь так и представлял, как буду наблюдать за мучениями «друга» организовавшего это место, и покуривать сигарету с видом победителя.

Пока рано. Наблюдать за унижениями бугая мне совсем не интересно. Он — просто придурок, один из многих. А тот, кто собрал нас здесь, это, мать его так, настоящий Доктор Зло, возведённый в десятую степень и помноженный на миллиард.

Бугай поднял красную рожу и сказал, изо всех сил стараясь выдержать уважительный тон:

— Я все собрал. Все до единой!

— Одна в стволе, — тоном, не терпящим возражений сказал Гайто. — Ты ж не считал. Палил, как идиот.

— Я никогда не ношу патрон в стволе.

— И чё? Скажи ещё, что никогда не попадаешь в Место Силы. Всё бывает в первый раз, дружище.

Гайто, приведя свой довод, вновь с наслаждением затянулся. До меня дошло, что происходит.

Бугай пытался войти в систему, получить одежду. Он послушно утилизировал всё, что мог, но шкафчик не открылся.

Упс.

Оказывается, надо собрать все расстрелянные пули и гильзы и спустить в утилизатор. Ну, как говорится, время разбрасывать камни и время собирать камни.

— Ты как? — обратился я к Гайто. — Выглядишь лучше.

На голове наросла кожа. Она была ещё тонкой и розовой, но Гайто начал походить на себя, а не на дьявола.

— Среднепаршиво, но терпимо, — поморщился он. — Вот пока ты не спросил, было отлично. Что за дурацкая манера — постоянно спрашивать у больного, как он? Да как бы ни был — тебе-то что?

— Ты знаешь, что.

— А. Твой гениальный план, согласно которому я вхожу в твою пятёрку.

— Ты что, против?

Гайто нервно пожал плечами.

— Я только что отрастил с нуля голову, Крейз. Я чувствовал, каково это — когда зарождается сознание. Я заново родился, понимаешь? Извини, пока я немножко не готов снова прыгать на циркулярку. Мне нужен перерыв.

Бугай прополз между нами. Гайто затянулся в последний раз и швырнул окурок так, чтобы тот упал перед носом бугая.

— Держи, — сказал он. — Добрый я сегодня. А ты — тупой.

Бугай поднял окурок. Посмотрел на него. На Гайто. Рожа налилась краской.

— Да, ты очень добрый, — сказал я с сожалением. — Я бы это окурок смыл в унитаз.

— Ну, Крейз, — усмехнулся Гайто. — Надо знать, где провести черту. Нам с этим хряком ещё работать. Да же, хряк? Беги, похрюкивая, в раздевалку! Дальше знаешь, я за тобой хвостом ходить не нанимался.

Не представляю, каких усилий стоило бугаю сдержать достойный ответ, но он справился. Молча встал и, сжав окурок в кулаке, пошёл в наш коридор.

Я содрогнулся, подумав о том, что вот это теперь — мой ближайший сосед. Твою-то ж ма-а-ать… Нет, точно пора отсюда валить.

— Если грамотно пройдёт Испытание — со временем будет не хуже Минка, — сказал Гайто. — Не суди о людях по тому, какое они дерьмо, Крейз. Надо уметь видеть в перспективе. Представлять, кем они могут стать — если захотят. И если дать им возможность. Нет, ты не подумай, я понимаю, что с интеллигентами в очочках разговаривать гораздо приятнее. Однако когда начинается Наказание, я предпочитаю, чтобы рядом со мной стояло что-то вот такое, чем пересравшийся культурный очкарик.