— Вы вызвали меня только ради этого? — недовольно хмыкнул майор, сложив руки на груди.
— Вовсе нет… в Пальцевке, когда наши сторонники организовали нападение, им помешал неизвестный. Очень качественно помешал, я бы даже сказал, что профессионально зашел в тыл. Половина потерь наших сторонников во время нападения, как раз на совести этого одиночки. Так вот, я очень прошу вас, выяснить все что известно об этом специалисте и по возможности предоставить его мне, живым, — Координатор, задумчиво нахмурился, повернувшись к майору. — Сложив информацию от выживших и от наших людей на рынке, могу предположить, что позывной этого человека… Старый. Вам что-нибудь это говорит?
— Многое, — недовольно поморщился разведчик, понимая, что планы придется пересмотреть целиком и полностью. Терять такого союзника как Кукловод, из-за устранения неприятного элемента, он не хотел. К тому же, шансы выживания Старого после попадания в руки фанатика, крайне малы. Осталось только придумать как произвести захват, но это уже головная боль Библиотекаря…
Глава 11. Забота
Впервые за долгое время, пробуждение было приятным. Тепло, уютно, тихо. Никто не пытается тебя убить, никто не тычет иглами, только по раненой ноге растекается тепло, словно мне вкололи сразу три куба диклофенака.
— Ну как дедушка? — тихо и очень взволнованно спросила Маша, находящаяся где-то справа.
— Дедушка очень устал, ему надо отдохнуть с долгой дороги, — заботливо прошептала Милана, начав гладить меня по голове.
— Я закончил, — негромко отозвался Сергеич где-то в стороне. — Марафоны Ефимычу уже не осилить, да и в принципе, надо сказать Аслану, чтобы трость принесли. Похромает пару месяцев, а там гляди и нормально ходить начнет.
— Дедушка Андрей, а что это вообще? Чем его так? — не унималась Машенька. — В него стреляли?
— По всей видимости, да, — не стал отрицать доктор. — Стреляли, он запустил рану. Скорее всего несколько суток обходился без нормального лечения, а затем кто-то очень профессионально срезал некроз, затампонировал рану и хорошо постарался, чтобы предотвратить заражение. Понятия не имею кто это сделал, но я обязан пожать ему руку. Многие бы мои коллеги, увидев подобную рану, решили бы куда более варварски все резать, особенно сейчас, в условиях нехватки медикаментов. Так что, хирург, который оперировал Сергея, спас ему ногу. Причем явно вливая много разного. На ключице свежий след от катетера и локтевые вены исколоты. Видимо капельные системы ставились регулярно.
— Док, жить будет, а остальное не так важно, — вяло усмехнулся Зябя. Даже находясь в полусознательном состоянии, я мог учуять его перегар.
Впрочем, долго понаслаждаться приятной компанией сожителей, мне не дали. Сергеич, не церемонясь, ввел мне какую-то жутко большую иглу внутримышечно, после чего, я практически сразу провалился обратно в сон.
Проснулся посреди ночи, на сей раз один. Было прохладно и судя по всему, я под одеялом лежал в одних трусах. Повязка на ноге чуть тянула, но Андрюха всегда предпочитал накладывать давящие обороты, а не фиксирующие. В данном случае, это, пожалуй, было лишним, но все равно, ему я доверяю куда больше, чем даже себе. По крайней мере, в плане десмургии так точно.
Откинув одеяло, я осторожно уселся на кровати, оглядываясь. Изменения были заметны сразу. Во-первых, мужики перетащили все купленное на рынке в подвал, а во-вторых, они не тронули мой рюкзак, с которым я пришел. Разве что перетащили его поближе к моей койке.
Свет был выключен, хотя за стенкой тихо гудел генератор. Судя по шуму воды, кто-то мылся в душе, но так как все кровати в мужской комнате были заняты, я решил не идти и не проверять. Хотя с одной стороны и хотелось вновь попялиться на Милану, но с другой, я все же приличный старик. Мне положено играть в домино, сидя на лавке, а не подглядывать за бабами, словно я малолетний шкет.
Холодный разум победил животную похоть, поэтому вместо того, чтобы идти в ванную, я просто пересел к печке, осматриваясь в поисках чего-нибудь сьедобного. Повезло найти картофель. Отваренный и изрядно подостывший, с добавлением сливочного масла и как ни странно, говядины перемолотой в фарш. Что-то таких консервов я не припоминаю, а значит, либо мои умудрились где-то отыскать фарш глубочайшей заморозки, либо местные подсуетились и забивают скотинку. На фоне ядерных грибочков, это может быть опасно. В той же Пальцевке, наверняка были и коровы и свиньи, но теперь от них остался только обуглившийся и светящийся в темноте бекон.
Может это и странно, но мысли о зверье, никак не повлияти на мой аппетит. Я как раз заканчивал ночной дожор, когда из ванной комнаты через мужскую спальню прошлепала девочка лет двенадцати, завернутая в полотенце. Мда, неловко бы вышло.
— Доброе утро, Вика, — решил поздороваться я. Память отчетливо подсказывала, что в моем доме могут быть лишь двое детей. Маша и дочка Миланы. Маше восемь и она почти на голову ниже, так что выбор не велик, это точно Вика Виноградова.
— Доброе утро, дедушка Сережа, — девочка вздрогнула, глянув на меня, сидящего в практически полной темноте. — Вы что-то хотели? Мама скоро придет, она сейчас Полиной занимается.
— И как Полина? — буднично поинтересовался я, наконец завершая с трапизой.
— Мама говорит, что у нее ПТСР, но это лечится. Полина уже помогает нам и дедушке Андрею. Когда он вчера вас обрабатывал, она приносила инструменты и подавала их, — Вика лишь пожала плечами. — Ладно, я пойду, а то мама будет ругаться.
— Иди, — согласился я и решил все же переместиться на кровать. Реабилитация после ранения штука болезненная. Не считая времени проведенного у Иголкина, мне понадобится не меньше пары месяцев, чтобы снова нормально ходить, а пока что придется видимо пользоваться тростью и забыть о любой легкой атлетике.
Зато можно заняться относительно тяжелой. Подбитая нога не помешает тягать тантельки или жать штангу лежа на скамье. Найти бы еще помещение под это дело, но в принципе, почему бы и не переоборудовать одну из комнат на первом этаже. Кто бы что ни говорил, а спортзал это штука нужная. Скоро очень многие взвоют от перетертых суставов, потому как не укрепляли их. Банальнейший пример. Человек много и активно стреляет, приклад бьет в плечо и так далее, но часть отдачи так же приходится и на пистолетную рукоять обхваченную кистью. Кистевой сустав страдает и быстро изнашивается, если его своевременно не укреплять. Помогают хитрости, в виде напульсников или перчаток с длинным горлом, но такое мало кто использует. Хотя например я в Карабахе не брезговал подобными перчатками. Да, жарковато, но после затяжной перестрелки с оборзевшими азерами, не хочется выкинуть отсушенные кисти.
Но это все лирика. По факту же, с подобной травмой я не могу выполнять штурмовые задачи, но у меня ведь имеется и второй профиль… Винтовка Мосина словно сама прыгнула в руки. Изящные формы в сочетании с убойной мощью. Превосходное оружие, к тому же штатной оптики вполне хватит для работы в городе. Осталось еще откопать в своем старом шмотье трубу разведчика.
— Ты че шумишь, чертила старый? — недовольно проворчал проснувшийся Зяба. Я и не заметил, что лежа на койке, принялся водить затворной группой, вскидывая винтовку в плечу. — Не наигрался чтоль с автоматиками?
— Ты лучше вместо того, чтобы воздух почем зря сотрясать, расскажи что было, пока я по лесам шарился, — уперев приклад в плечо, я положил винтовку стволом на согнутую в колене ногу. — Я слышал от сталкеров, что местная гопота своим рынком обзавелась, да и вояки на промзону перетянулись.
— По факту, — согласился Юра, усаживаясь на кровати. — местные рынок обозвали Черным, там масть держит бывший авторитет с Крещатки, погремуха Пика. Серьезный человек. С ним Сазоновские корешатся, пытались закуситься, но хрен пойми, там Пика видимо на харизме затащил, пальбы с той стороны не было, а Сазон в шестерках у Пики ходить начал. Вот… А на промзону твой дружбан свалил. Сапог, он там что-то вроде укрепрайона организовал, ну и под его ответственность перегнали туда всех штрафников. Завод разбирают, да потихоньку запитывают что уцелело. Туда еще гаражные мужички подключились, с бывшей металлоприемки, толковые, велики собирают, да мотоциклы ремонтируют. Но ты это лучше вон у Женьки поспрашивай, он с ними корешится и какие-то запчасти у нас здесь собирает, да проводку перепаивает. Не за доброе слово, конечно.