— Это не в нашей власти, Крейз.

— Вы не могли переселить его разум во что-нибудь? Вы же клонов создаёте по щелчку!

— Его разум был занят тем, что вёл тебя, Крейз. Таков был его выбор.

Я молчал, собираясь с мыслями, и тут заговорил другой Хранитель:

— Есть закон, который мы называем Законом Уникальности Сознания. Это — не правило, которое условились соблюдать. Это — один из фундаментальных законов Вселенной, работающий во всех её уголках, в каждом из её отражений. Нельзя скопировать сознание. Копия будет другой. Хуже — в любом случае. Из этого закона есть следствия, вот одно из них: нельзя оживить умершее сознание. Ваши легенды о вампирах и оживших мертвецах — преломления этого закона. Мы ничего не могли сделать. Азлик погиб.

— Наш народ, — снова заговорила Хранительница, — достиг непревзойдённых высот в производстве материи. Но производство энергии для нас — закрытая книга. Мы можем лишь использовать источники. Вам, людям, дано намного больше. Вы можете создавать энергию из ничего. Поэтому вы становитесь здесь Целителями, Трэшерами и Стрелками. Поэтому вы можете заставлять холодное оружие быть чем-то бо́льшим. Поэтому вы можете управлять киберами. Можете драться с Чёрной Гнилью.

Ясно. Если опустить всю лирику — ясно. Помощи от Хранителей я не получу. Из этого дерьма мне выгребать самостоятельно. Ну, не сказать, чтобы прям очень жаль. Не так уж приятно превращать свой мозг в открытую площадку для инопланетянских игрищ.

Следующие четыре уровня мы зачистим без проблем, маршрут запомнили. Придётся, конечно, опять взять кого-то из своих, чтобы сверить воспоминания. Короче, на ближайшие четыре дня можно расслабиться и просто работать. А потом?..

Ну, гипотетически, конечно, можно тупо «идти против течения». То есть, стоять и ждать, пока на тебя не ломанутся толпой, а потом идти туда, откуда эта толпа ломанулась. Там рано или поздно должна будет обнаружиться Чёрная Гниль. Наверное…

— Куда делись ваши сородичи? — спросил я. — Те, что прислуживали в больничном цилиндре. Двоих из которых мы убили, когда проснулись?

— Утилизированы.

Я моргнул.

— Чего?

— Утилизированы. Они не были живыми, Крейз. Наш народ — погиб. Это была лишь материя, управляемая нашей волей. Ты полагал, что совершил преступление, за которое тебе придётся поплатиться, когда убил их. Но в действительности ты просто вызвал незначительный сбой. Проблема была в том, что не существовало протокола, согласно которому лишь одна пятёрка просыпается. Вы увидели не то сообщение, которое нужно, потому что нужного — не существовало. И, разумеется, внутри больничного цилиндра не оказалось боевой силы, способной вас утихомирить. Место Силы — сложная саморегулирующаяся система, поэтому она быстро нашла выход. На вас вывели порождений Гнили. Вы получили привычного противника, который не вызывает вопросов и сомнений, и не погибли. Ёжики и крикуны парализуют, отключают сознание.

— А кто тогда справился с этими ёжиками и крикунами? — спросил я. — когда мы все там свалились?

Хранительница улыбнулась:

— А кого ты увидел, когда очнулся вновь, Крейз?

— Ликрам?!

Она склонила голову.

Вот так номер. Этот сукин сын спас мою задницу уже тогда, когда я ещё даже о его существовании не подозревал.

Что ж, теперь я понял, почему он так орал и почему приковал нас к стенке. Теперь я очень хорошо понимал чувства Ликрама, которого внезапно экстренным порядком вызвали Хранители. Он спустился в больничный цилиндр и увидел там тварей.

Чёрт, да его, наверное, неслабо так затрясло. Как бы охренел начальник охраны Кремля году этак в сорок третьем, обнаружив во время обхода отряд эсэсовцев…

— Ясно. — Я присел на краешек «электростула» под «шлемом ужаса». — Следующий вопрос. Как конкретно вы умудрились оторвать кусок от Чёрной Гнили? Как вы умудряетесь удерживать её здесь? Если есть что-то, способное её сдержать — может быть, этим же можно её и расплющить?

— Нельзя расплющить то, что лишено структуры, — был ответ.

— А по первым двум вопросам?

— Это была довольно простая ловушка, Крейз. Если опустить вообще все технические подробности, выглядит это так. Ты создаёшь клетку, внутри неё — копию реальности. Когда жертва попадает в клетку, ты захлопываешь дверь. На этом операция «поимка» закончена. Жертва в плену ограниченного клочка реальности.

— Но её необходимо удержать, — вмешалась до сих пор молчавшая Хранительница, голос её был очень грустным, наверное, из-за Азлика. — Жертва быстро поймёт, что её обманули, и сломает клетку, поэтому иллюзию необходимо поддерживать. Жертва должна непрестанно сражаться. Так, чтобы тратить силы на бой с частью иллюзии, а не с проблемой. Старый принцип: разделяй и властвуй.

— Копия реальности, — горько усмехнулся я. — Вот почему мы просыпались в своей одежде, со своими вещами, хотя сами уже не были собой. Нам оставляли кусочек прошлого, чтобы мы верили, что мы — это всё ещё мы. А потом мы сами должны были утилизировать этот кусочек. И сражаться. С частью иллюзии, а не с проблемой. Вертеть колесо, как хомяки.

— Если тебя это утешит, в том же положении оказалась Чёрная Гниль, — сказала первая Хранительница.

— Спасибо. Самую малость утешило, — кивнул я.

Покосился через плечо на дверь.

Двери видно не было. В пустоте всё так же продолжало вращаться безжизненное тело Азлика.

Почему-то я не мог увидеть его лица, он не поворачивался лицом ко мне.

Почему-то меня это беспокоило.

Ведь если абстрагироваться от здравого смысла, то единственным видимым отличием инопланетянина от крикуна была кожистая воронка вместо лица.

Но труп вращался в пустоте и никак не хотел разбивать мою иллюзию.

24. В полной безопасности

В следующий рейд я собрал почти ту же самую команду, что и вчера.

С единственным отличием: добавил пятёрку эльфов.

Интересно стало посмотреть на ребят в действии.

К тому же я в принципе ждал, что на паучьем уровне будет гораздо легче жить. В прошлый раз, насколько я помню, нас паучьи враги вообще игнорировали. Если и сейчас всё пройдёт настолько же весело…

Однако эта идея, как оказалось, пришла в голову не только мне.

— Крейз, нам нужно серьёзно поговорить.

Я посмотрел в зеркало. Голова Лин торчала у меня над левым плечом и, судя по выражению лица, действительно хотела поговорить.

Сполоснув под краном бритву, я вновь поднёс её к лицу и провёл ещё одну чистую полосу через пену.

Искусственные тела создали раз, как абсолютную внешнюю копию настоящих. Потом нам дали привести их в тот вид, который мы считали уместным, и с тех пор ничего не менялось. Волосы не росли нигде. Вот той же Лин, можно сказать, повезло. Там, где надо, она навсегда останется «куколкой».

А остальным пришлось вспоминать прошлое.

У меня, например, от стресса щетина растёт с сумасшедшей скоростью. Во время сессий — хоть два раза в день брейся. Но куда тем сессиям против здешних рейдов… Плюс — ответственность за всех выживших. Н-да…

— Слушай, а ничего, что мы в душевой одни? — спросил я. — Гайто ничего такого не подумает?

— Гайто не знает, что я здесь, — «обрадовала» меня Лин.

— Дерьмово, — вздохнул я, продолжая орудовать бритвой.

— Заткнись, — покраснела Лин. — Крейз, я хочу пойти с вами в рейд.

— Опять двадцать пять…

— Да что может случиться?! Это ведь паучий уровень, нам там вообще ничего не грозит! Понимаешь? Ни-че-го! Крайний раз мы вообще пролетели, как лом через говно!

— «Крайний», как ты выразилась, раз здесь ещё действовали какие-то правила, и всё в целом работало, как и планировалось. Сейчас всё пошло по звезде. Что нас реально ждёт на паучьем уровне — я понятия не имею. Ты, кстати, тоже.

— А как насчёт предыдущего опыта?

— Если молния десять раз подряд ударила в дерево, растущее рядом с твоим домом, это не значит, что в одиннадцатый раз она не ударит в дом. Я считаю, что вообще ничто ничего не значит. Не строй планов, Лин, и тебе не придётся впадать в ступор, когда они внезапно отказываются работать.