— Ты же знаешь, что это невозможно.

— Нет, я не хочу этого знать, — чуть слышно прошептали ее губы.

Мне стало жаль ее. Но ложь с лешими, теперь я знал это точно, была бесполезна.

— Ило! Я люблю тебя, но сердце мое принадлежит той, другой женщине.

— Но ее нет.

— Все равно. Если я и отдам свое сердце, то только ей.

Я ожидал слез. Слезы — вечные спутники подобных сцен. Но голос Ило прозвучал неожиданно твердо.

— Я знаю, что ты ошибаешься и ты сам скоро в этом убедишься.

Она быстро пригнула сильным движением своих рук мое лицо и прижалась своими горячими губами к моим, холодным и мертвым.

Исчезла она так же внезапно, как и появилась, оставив мне на прощание запах цветов, срывающихся с ее губ.

Я вздохнул. Больше прощальных сцен не ожидалось. Все, кого я знал и любил, или умерли, или были далеко. Посмотрев на солнце, я увидел, что его золотой диск еле-еле выползает из-за верхушек деревьев. Оставалось еще немного времени. Я присел на корточки и замер в последнем прощании.

Я прощался со всеми друзьями, я прощался с солнцем и с травой. Я знал, на что иду. Слишком непредсказуемой была предстоящая встреча. В последний раз, ощутив свежесть лесного ветерка, я сгреб все воспоминания и затолкал их в такой уголок мозга, откуда их можно было бы достать только с помощью хирургического скальпеля.

Я давно усвоил одну вещь. Воспоминания человека являются обузой и даже слабым местом воина, собравшегося совершить то, что собирался сделать я.

Постепенно включая в работу все клетки своего организма, я приподнялся и направился к опушке леса.

Теперь для меня не существовало ничего, кроме дела. Я был единственным механизмом, настроенным на выполнение одного задания. Убивать. Больше ничего для меня не существовало. Отдав последнюю дань миру, который сделал меня убийцей, я заставил стучать в своей груди барабаны боя.

Сначала где-то вдалеке в мозгу, затем все ближе и ближе к сердцу стал звучать стройный ритм варрканского боевого гимна. И тело, со всеми существующими в нем мирами, подчинилось этому единому порыву и стало работать в такт с ним.

Когда я подошел к стене, я уже сам превратился в эту песню, но гром варрканских тамтамов не мешал мне контролировать ситуацию. Он помогал мне.

Я чувствовал своим обострившимся чутьем, что откуда-то из-за леса за мной наблюдает Джек. И с тревогой смотрят на меня глаза Ило. И еще многие десятки сородичей Сталлоне, Бульо и Пата. Я был рад, что Бульо и его люди выполнили мою просьбу убраться из воды.

Я все чувствовал.

Каждая травинка нашептывала мне свою историю. Каждый ветерок рассказывал мне о странах, которые он повидал.

Я поднял камень и бросил его в то место, откуда намеревался начать приступ. Не долетев до стены, камень вспыхнул и пропал в ярком пламени. Мощность силового поля была увеличена, и я со странным удовлетворением заметил, что не зря выбрал цепь с таким диаметром звеньев. Главное, чтобы не подкачала сталь, но Сталлоне и Пато утверждали, что качество — лучше не придумаешь.

Я прикинул расстояние. Цепи хватало за глаза. Пора было начинать. Я разложил цепь на траве и один ее конец опустил в ров с водой, который предусмотрительно по моему заказу прорыли водяные.

Взяв второй конец цепи, я поднес его ближе к стене. Затем, все так же подчиняясь внутреннему ритму, достал из-за плеча арбалет, приладил крюк с закрепленной за него веревкой и разложил пред собой оставшийся моток.

Постояв несколько мгновений в абсолютной неподвижности, я с силой швырнул свободный конец цепи прямо к крепостной стене, на силовое поле.

ГЛАВА 12

ПОСЛЕДНИЕ ВСТРЕЧИ

Я не представлял, сколько мне отведено времени, поэтому не стал терять ни секунды. Арбалет звякнул, и крюк с привязанной к нему веревкой взвился вверх.

У меня была всего одна попытка, и было бы очень жаль, если бы она сорвалась по причине неисправности моего приспособления. Но те, кто работал над моим арсеналом, знали толк в подобного рода предметах, и, похоже, все удалось на славу. Крюк в плавном парении перелетел через стену и зацепился за что-то на той стороне. По натяжению веревки я убедился, что зацеп достаточно надежен и можно переходить к следующему пункту моего, в общем-то, авантюрного плана.

Боковым зрением я видел, как цепь, замкнувшая контур силового поля на ров с водой, покраснела, а вода во рву начинает тихо парить. У стены вообще творилось настоящее светопреставление. Я в школе был довольно слаб в физике, и то, что мое приспособление принесло плоды, несомненно поднимало меня самого в моих же собственных глазах, потому что я до последней минуты сомневался в реальности этого пунктика.

Но все, что происходило у меня за спиной, было уже в прошлом. Стиснув зубы и перебирая руками, я карабкался по стене, давая себе слово, что никогда не буду заядлым скалолазом. Тем не менее я довольно быстро забрался наверх, перебежать небольшой плоский участок стены оказалось для меня тем более плевым делом.

Оценить обстановку за стеной было делом одной секунды. Ни мгновение не раздумывая, я с силой оттолкнулся и в лучших традициях Голливуда прыгнул вниз, стараясь упасть как можно дальше от стены.

Я еще не долетел до земли, как силовое поле восстановилось и сильный толчок в спину швырнул меня на землю, лицом вниз. Не слишком расстраиваясь из-за таких пустяков, как ободранный нос, и предполагая, что нечто подобное должно было случиться, я вскочил на ноги и перекатился через спину. Так, на всякий случай.

Почему-то мне думалось, что мое появление внутри замка будет отмечено многочисленными встречающими, но, к сожалению или к счастью, никого не оказалось. Какая безалаберность: доверяться одному силовому полю и не выставить элементарной охраны.

Я хотел было отправиться прямиком в замок, но в мозгу зазвенел сигнал тревоги, предупреждающий меня об энергетических ловушках. Если бы я был простым жителем, то сказал бы, что все эти места прокляты темными силами и на них наложены страшные заклятия.

Достав один из своих шариков, я бросил его перед собой. Едва пролетев четверть своего пути, шарик исчез в вспышке пламени. Мне, наверное, повезло, что я сиганул на свободный участок, иначе моя голова находилась бы теперь далеко от тела.

Вся комичность ситуации заключалась в том, что я мог бы пересечь двор в несколько минут. Но для этого мне пришлось бы стать вторым сталкером. Правда, вместо кирпичей я бросал серебряные шарики, что явилось более дорогостоящим предприятием. Как и предполагалось, буквально через пять минут я стоял у одной из дверей, ведущих во внутренние покои.

Но первые двери оказались блокированными, и мне пришлось искать другой путь. Пропустив еще два неподходящих проема, я хотел было воспользоваться окном, но тут на свое счастье обнаружил пустой, свободный от энергетической ловушки проход. Но именно это мне и не понравилось. Любая брешь, сознательно оставленная врагом в обороне, до добра не доведет.

Посовещавшись сам с собою, я решил, что раз другого пути все равно нет, то и думать долго нечего. Но я был бы круглым идиотом, если бы полез вперед сломя голову. Толкнув дверь мечом, я подождал минуту и, убедившись, что ловушки нет, шагнул внутрь.

Когда я готовился к своему визиту и мысленно прорабатывал варианты, то этот стоял у меня на самом последнем месте. Казалось невероятным, но в коридорах, по которым я шел, не было видно ни одного существа. Чувства говорили мне, что на ближайшем расстоянии нет никаких темных сил. Я прекрасно помнил свое второе посещение, и царящая в замке пустота была непривычна. И вместе с тем зловеща. Если то, во что превратилась королева, уже завершило свое превращение, то вполне возможно, что в числе ее первых жертв оказались ее неживые подданные.

Страх и отчаяние попробовали дотронуться до моего сердца, но были позорно изгнаны из тела. Не было в нем страха. Остались только злость и желание убивать. Но убивать осторожно. Всякое излишество, заметил я, может привести к нежелательным последствиям.