— А я даже не начал, — сказал я, выпрямившись и встретив его взгляд.

Глаза Ликрама засветились.

— Не надо этого делать, — попросил Гайто.

Я не обернулся, но предположил, что в этот миг глаза засветились и у него.

— Хочешь попробовать? — спросил Ликрам. — Серьёзно?

— Он попробует, и ты сдохнешь, — сказала Лин, встав рядом со мной. — Ты вообще ничего не сделаешь, просто сдохнешь. Потому что если моё сердце хоть на миг остановится, всё Место Силы пойдёт по звезде, а ты этого ой как не хочешь. И не станешь подвергать меня опасности.

Спустя секунду молчания глаза Ликрама потухли.

— Я сделал это ради всех нас, — тихо сказал он. — Я принял решение, на которое ты, Крейз, никогда бы не…

— Я, — оборвал я его, — собираюсь вытащить нас всех из этого дерьма. Совсем. А ты ради того, чтобы в этом дерьме всем стало поприятнее, убил четырнадцать человек. Даже больше.

— Что?

— Мы не успели закрыть контуры, когда ты затолкал их в Утилизатор. Гниль рванула наружу. Тринадцать избранных — всё. С концами. Отличные бойцы. Поздравляю тебя с победой, сволочь. Ты, наверное, прирождённый шахматист, если жертвуешь четырнадцатью пешками, чтобы просрать тринадцать ферзей.

В наступившей тишине я посмотрел на обезглавленное тело.

— Этого оставьте здесь. Не желаю слышать его вопли наверху. И не дай боже хоть одному Целителю прикоснуться к нему! Сам справится. А если на каком-то этапе посчитает, что для него это слишком — до Утилизатора доползёт без посторонней помощи. Пошли.

Кабина лифта тронулась вверх, унося нас, четверых, прочь из царства мёртвых. Все молчали. Только Лин под конец путешествия тихо сказала:

— Ты ведь поэтому не позволил ей идти.

— Что? — покосился я на неё.

— Ты поэтому не взял Алеф. Не хотел, чтобы она тебя таким видела.

Я долго молчал. Но когда кабина остановилась на нашем ярусе — я увидел Алеф, спешащую из палаты навстречу.

— Не рассказывайте ей, — попросил я.

Гайто молча похлопал меня по плечу.

49. Представь врага

— Крейз, ты уверен, что готов? — в который уже раз спросила Хранительница. — Твоё эмоциональное состояние сейчас…

— Как показали последние события, времени у нас — не два вагона, — оборвал я её. — Если у Ликрама снесло кукуху — дело плохо. Вы знали, что он собирается сделать?

Хранительница промолчала, а тот парень, что слева, резко ответил:

— Думай, о чём говоришь! Если бы мы знали — мы бы запретили ему.

— Боюсь, поэтому он и не спрашивал разрешения, — присоединилась вторая девушка. — Не спросишь разрешения — не получишь запрет — не нарушишь запрета.

— Думаешь от него избавиться? — спросил второй парень.

— Я думаю, что даже с безголовым придурком я звездец как погорячился. Он будет корчиться от боли в том подвале, а я не смогу спать наверху. Но в обратку не пойду. Поэтому я — здесь. Давайте займёмся делом, пока я не психанул.

— В этом и проблема, Крейз, — мягко сказала «моя» Хранительница. — Тебе нужно быть в спокойном состоянии.

— Не обязательно, — возразил резкий парень слева. — Акт творения может быть подчинён эмоции.

— Спорное утверждение…

— Возможность — есть. И, поправь меня, если я ошибаюсь, он ведь строит не Место Силы, а — ловушку, которая призвана лишь удержать, а потом и уничтожить Чёрную Гниль. Эмоции для этого — более чем достаточно.

— Я сегодня едва не уничтожил её, — вспомнил я.

— Не уничтожил бы, — улыбнулась Хранительница. — Разве что извёл бы себя до смерти. Чёрная Гниль не погибнет так просто.

— Мы вообще не уверены, что она может погибнуть, — вставил парень справа.

— Но когда ты будешь творить — мы будем видеть вероятности.

— Когда…

— Если!

— Если вероятность перешагнёт за определённый предел — мы дадим знать, и ты оставишь эту модель. Это будет означить, что там — возможно — у кого-нибудь при невероятном стечении обстоятельств получится уничтожить клочок Чёрной Гнили, запертый в Месте Силы.

Я покрутил в голове эту информацию. Напомнил себе, что, уничтожив местную Чёрную Гниль, я лишу Место Силы защиты от внешней. Эта страшная мысль сейчас практически не пугала. Слишком много всего бушевало внутри. Я готов был бросить вызов целой вселенной. Всем вселенным сразу. Включая ту, откуда приползла Чёрная Гниль.

— Ладно, — сказал я. — Мы ведь пока только рисуем, правда? Даже если сегодня получится создать что-либо путное — это ведь не загонит туда Гниль автоматом?

— Верно, — подтвердила Хранительница. — На любом этапе можно будет повернуть назад.

— Окей. И что я должен делать?

— Надень шлем, закрой глаза и расслабься.

Вздохнув, я выполнил предписания.

С «расслабься» было больше всего проблем. Попробуй тут расслабься, после всего пережитого! Начиная от ада в туннелях и заканчивая разборкой с Ликрамом в воняющей гниющими мертвяками комнате.

Но ведь было в этом дне и что-то хорошее, правда, Крейз?

Я вспомнил Алеф, гипнотический танец её стройного тела, её глубокое дыхание. Вспомнил, как она сдерживала свою страсть и — мою. Будто объезжала двух диких лошадей, которые так и норовили рвануть во весь опор, но — слушались.

Я удержал этот образ, не позволил воспоминанию разжечь похоть. Закрепился как-то на этой тонкой грани и — словно почувствовал, как мои руки сжимают поводья.

— Очень хорошо, Крейз, — похвалила Хранительница. — А теперь — первый шаг. Представь врага.

50. Во весь опор

Я попытался.

Представил Чёрную Гниль, клубящуюся в заточении внутри стакана. Хорошо получилось.

— Сто процентов, — ехидно прокомментировал Хранитель.

— Крейз, тебе не нужно пользоваться памятью о Месте Силы, — терпеливо разъяснила Хранительница. — Тебе нужно создать некий образ чего-то враждебного. И не щади себя, толку в этом не будет. Загляни в свою внутреннюю тьму. Отыщи там что-то, пугающее тебя по-настоящему. Лёгкой битвы не получится.

Кажется, я начал понимать. Что-то в голове зашевелилось.

Я… выбираю аватар своему сопернику. Вот так проще об этом думать.

Хорошо. Что мы можем предложить? Чего я боюсь? А тут даже и голову ломать не нужно.

Я вообразил крикуна. Того самого, что преследовал меня на первом уровне, на базе, а теперь перебрался в мои сны. От одного воображения всё внутри сжалось.

— Десять процентов. — Парень слева взял на себя обязанности комментатора.

— Слабо, Крейз, — сказала «моя» Хранительница. — Забудь о Месте Силы. Копай глубже.

Глубже? Куда уж глубже… Эта тварь меня действительно до дрожи пугает. А что кроме?

Жизнь до Места Силы. Универ. Смена Владимировна — женщина с необычным именем и необычным характером, она вела у нас практикум по древнерусской литературе. Когда она начинала орать — а начинала она сразу же, как только входила в аудиторию — по-моему, у всех кровь в жилах леденела. Мы с моим приятелем-одногруппником всерьёз считали, что старушка использует какие-то техники НЛП или типа того. Ну не может иначе эта сухонькая дама в здоровенных очках вгонять в ступор целую аудиторию и поддерживать в ней безупречную тишину.

— Четыре процента.

Н-да, понимаю, глупо. Сравнить Смену Владимировну — и Чёрную Гниль.

Смеху ради я представил, как Смена Владимировна орёт на Гниль — и та съёживается. Вышло достоверно. Ей богу, лучше всякого Мальстрёма.

— Крейз, ты балуешься, — пожурила меня «моя» Хранительница. — Копай глубже. Найди настоящий страх! Страх, который превратит тебя в беспомощного ребёнка.

Да где мне его найти?! Не помню, чтобы я когда-либо кого-то боялся прямо вот… вот так. Дерьма страшнее, чем в Месте Силы, мне не попадалось.

— В том-то и проблема, — услышал я грустный голос девушки справа. — Теперь ты понимаешь, Крейз? Чёрная Гниль — самое страшное, что только может быть. Если бы ты пережил что-то страшнее — ты бы сумел использовать это. Но у тебя не было такого опыта. Ни у кого не было.