— Что касается добра, то давай не будем об этом. Конкретно, почему я не должен появляться в замке?

— Ты умрешь, варркан!

Я рассмеялся.

— Если это единственная причина, то можешь больше ничего не говорить. Я слишком часто смотрел смерти в глаза, чтобы не рискнуть еще раз.

— На этот раз все будет совсем иначе.

— Послушай старуха! — не выдержал я. -Кто указал мне дорогу? Кто спрятал меня? Кто в конце концов, вызвал меня и захотел освободить свою дочь? И после всего этого ты пугаешь меня смертью?

— Все это так. Но в замке произошли некоторые перемены.

— Ну что там у вас? Революция, землетрясение? Что может задержать меня? Мир завоеван, и я имею право на принцессу.

— Принцессы больше нет, — перебила меня ведьма.

Тяжелыми молотами ударялся каждый звук в мой разгоряченный мозг. Не сразу, но я понял, что сказала старуха. Я схватил ее за руку, с силой сжав ладонь, зашипел:

— Что с принцессой? Она… умерла? Старуха горестно покачала головой.

— Лучше было бы и для тебя, и для меня, да и для всего мира, чтобы она умерла.

— Не тяни, ведьма, что с нею? Ты сама произнесла над нею заклятье, ты и отвечаешь за все, что с нею произошло.

— Я слишком стара, чтобы контролировать свои силы, а зло слишком могущественно, чтобы упустить такую добычу. Я не в силах сказать, что с моей дочерью. Посмотри сам.

Глаза старухи уставились прямо на меня. Я вошел в ее сознание и начал искать нужную информацию, но едва только нащупав ее, я в ужасе отшатнулся.

— Вот видишь, варркан, все закончилось слишком плохо.

— Давно это случилось? — я был раздавлен и разбит. Все мои труды оказались напрасны и тщетны. Я так и не получу главного приза.

— Видимо, как только ты убил второго Файона.

Молчание ненадолго посетило нас, разрешая немного собраться с мыслями.

— Как ты живешь с ней, одна в пустынном замке?

— Я ее мать, и она меня не трогает. Пока не трогает. Но меня не страшат будущие дни. Я слишком долго жила на свете, могу позволить себе умереть от руки собственной дочери.

— Когда она будет готова?

— Через три дня, если ничего не случится. Хотя, что может случиться? Через три дня она выйдет в мир, и тогда…

Старуха обреченно замолчала, затем дотронулась до моего лба шершавой ладонью:

— Уходи, Файон! Ты сделал свое дело. А теперь спасайся сам и, если сумеешь, спаси тех, за кого ты всегда сражался.

Силуэт старухи еще некоторое время мелькал среди деревьев, а затем скрылся вовсе.

Тишина снова опустилась на лес, становясь моей постоянной соседкой. Я оглянулся вокруг, ожидая Ило. Но, видимо, она получила от меня все, что хотела. Усталость, небывалая усталость навалилась на меня. Неужели все пошло прахом? Неужели даром погибали мои друзья и мои враги? Зачем вообще я оказался в этом противном и скользком мире?

То, что произошло с королевой и моей принцессой, было ужасно. Как сказала мать Иннеи, осталось всего три дня. Как спасать людей? Собрать их всех и отправить в другие страны? Кто мне поверит, да и туда, за моря и океаны дотянутся руки (руки ли) королевы. Руки. Само слово неприятно резануло слух. Кто может сказать, что есть принцесса? Образ того, что открылось мне в мозгу старухи, лишь крупица того, что скрывается за стенами замка. Лишь частица. Ужасная и кошмарная. Что же тогда есть целое? Иннея! Неужели все?

Я сидел на поваленном дереве и, зажав голову руками, плакал, как тогда на шоссе. Как и в тот раз, я завоевал и потерял свою любовь. Но на этот раз бесповоротно.

— Не плачь, Файон, — лицо Ило склонилось надо мной зеленой веткой. — Никто не знает своего будущего. Человек сам создает свою судьбу.

— Что ты можешь знать о будущем, крошка? — выдохнул я, стараясь успокоиться.

— Будущее, как звезды, — улыбнулась Ило. — кто-то ловит их полными горстями, а кто-то спит во время звездопада.

Я уже достаточно пришел в себя, чтобы отметить, что Ило появилась как раз вовремя, чтобы не дать мне окончательно впасть в тоску.

— Почему ты пришла снова?

— Не знаю, — пожала плечами Ило, — меня что-то тянет к тебе. Отец говорит, что это зов жизни.

— Ты что, рассказала все отцу? — ужаснулся я.

— Отец многое знает, — неопределенно пожала плечами зеленоволосая девушка.

— А о королеве? — я сразу ухватился за эту ниточку.

Ило вздохнула и согласилась.

— И о королеве тоже. Но разве это так важно? Если эта девчонка влюбилась в меня, то мне придется туго, когда я буду выбираться из этого леса.

— Разве существует что-то более важное сейчас! Я хочу говорить с твоим отцом.

— Думаю, что это ваше обоюдное желание. Закрой глаза.

— Почему я должен все время закрывать глаза?

Ило взяла в ладошки мое лицо и таким образом подняла меня с земли.

— А почему я не хочу становиться на пути твоего меча?

Мне опять нечего было сказать. Железная логика и здесь была убедительной. Я закрыл глаза и на короткий миг ощутил движение.

— Все, можешь открывать. Ладонь Ило удобно примостилась в моей лапище.

— Я думаю, ты первый человек в нашем лесу, которому так доверяет отец.

Лично я думаю, что я тот, кому доверяют не только мужчины-лешие, но и, что гораздо приятнее, женщины этого народца. Естественно, ничего этого я не сказал.

Едва я протиснулся в тесную дверцу вслед за Ило, как вновь попал в комнату, залитую целыми потоками света. Немного привыкнув к перемене яркости, я посмотрел на источник такого освещения.

— Ого! — рот мой открылся в знак безмерного удивления.

— Не бойся! — Ило крепче сжала мою ладонь. — Это всего лишь лампочки.

Ну конечно, это просто лампочки! Мои подозрения, что где-то здесь имеется еще и спутниковая антенна, становились все реальнее. Все-таки откуда они берут энергию?

— Откуда вы берете энергию?

Ило удивленно посмотрела на меня. Я знал, что иногда меня принимают за дурака, но не ожидал, что это произойдет тут.

— Откуда ты знаешь про энергию?

— Да так, встречался раньше. Короче говоря, я решил, что больше не буду удивляться ничему.

— А теперь пройди в ту дверь. Тебя там ждут. Вот здесь птичка и попалась. Если меня ждут, то никакого разговора о добровольности моего появления тут не было. Я распахнул дверь и ввалился в зал.

Если хозяева хотели вызвать у меня чувство удивления, то им это вполне удалось. Правда, удивление удалось скрыть под непроницаемой маской варркана, но про себя я позволил несколько раз выразиться, впрочем, довольно пристойно.

В центре хорошо освещенной комнаты, утопая в великолепных кожаных креслах, выполненных в стиле развитого капитализма, сидело уважаемое собрание. Кроме известного мне лешего-папы, в креслах развалились еще двое. Если я правильно понимал сказки, которые рассказывала моя бабушка, то передо мной находились водяной и домовой.

Они были именно такими, какими я их и представлял. Не вдаваясь в лишние подробности, могу заметить, что с любым из этих существ при необходимости можно общаться без всяких комплексов.

— А-а, — протянул леший, пыхтя своей трубкой, — наконец-то.

Он поднялся и любезно указал на свободное четвертое кресло:

— Почему так долго?

Вообще-то я не считал необходимым рассказывать приемному папе Ило, чем я занимался последние два часа, поэтому отвечать не стал, сделав вид, что вопрос прозвучал чисто риторически. За меня ответила сама Ило, которая осталась стоять в дверях.

— Он встретил мать королевы.

— Ну что же, — потер руки леший и уселся на свое место. — Тем лучше. Раз ты все знаешь, то позволь начать наш небольшой" так называемый военный совет.

Я опустился в кресло, которое мягко обхватило меня кожей, и, протянув ноги под стол, великодушно разрешил начать собрание.

— Ну что ж, если я правильно вас понял, то я приглашен по поводу будущего королевы?

— Совершенно правильно замечено, — подал голос водяной. — Но я считаю, что для начала нам необходимо представиться. Уважаемого Пако ты уже знаешь. Меня, я думаю, ты тоже узнал. Водяной. Но если говорить цивилизованным языком, то я совсем не водяной, я…