Ну что он там копается? Я встряхнул Сферу, как будто Энди мог это почувствовать, и уставился в плотный туман, в котором смутно просматривалась черная худая фигурка, склонившаяся над чем-то, лежащим на полу. Что он там делает? Волков, что ли, лечит, ненормальный? Я выругался вслух, но, вспомнив о черном колдуне, прикусил язык: встречаться с ним сейчас не хотелось. Может, потом, когда понадобится выйти из Черной башни, а пока лучше посмотреть, что там еще случилось с Энди.
Энди застрял в злополучной пещере, как карета в болоте. Я думаю, что до испытания, которое ждало его там, когда туман рассеялся, не додумался бы даже самый изобретательный черный колдун. Освобожденная от сосулек и паутины, пещера оказалась величественным залом, все стены которого были исписаны светящимися рунами. Естественно, мой друг не мог покинуть этот зал, не узнав все, что оставили для потомков его древние строители. Читал Энди, конечно, очень быстро, но зал был огромный, руны мелкие, и, по-моему, если бы кто-нибудь удосужился переписать все запечатленное на стенах в книгу, получился бы том размером с «Хроники Фаргорда».
Как это ни странно, но Энди не остался в пещере навеки, — все-таки Песнь Мертвых была очень длинной песней. Она все звучала, пока он читал и пока искал выход из пещеры, потому что волки сидели неподвижно, как изваяния, видно не зная, куда идти дальше, звучала и когда он, разломав с помощью какого-то заклинания мраморный пол, перескакивая через ступени, побежал по полуразрушенной каменной лестнице, ведущей вниз, хотя, с моей точки зрения, ниже уже было некуда. Кажется, до него наконец дошло, что неплохо было бы поспешить, и он мчался во весь дух, не обращая внимания на вьющуюся вокруг него тучу летучих мышей. Размером эти милые зверюшки были с небольшую собаку и, по-моему, собирались полакомиться кровью моего маленького приятеля, но он только отмахивался от них, как от комаров, и продолжал скакать по ступеням.
Сердцем Земли оказался кусок камня в форме такого же пряничного сердечка, как и бутылочка, полученная Энди от черного колдуна, но величиной с дозорную башню у внешнего моста. Из разлома в камне сочилась вода красноватого цвета, по-видимому, именно она и считалась кровью. Натекло этой крови целое озеро, но Энди и не подумал зачерпнуть воды из него, видно, ему была нужна вода из самой трещины. Не знаю, почему он не воспользовался своим любимым заклинанием, чтобы переместиться прямо к камню; может, это было слишком далеко или юный колдун просто устал колдовать. Как бы там ни было, Энди пошел по подвешенному над самой водой шаткому деревянному мостку, с виду хлипкому, как камышовые циновки в крестьянских домах. Мосток раскачивался из стороны в сторону, гнилые доски то и дело ломались, и Энди продвигался вперед не быстрее улитки, обдумывая каждый свой шаг, пока назойливые летучие мыши, решившие, что он вполне готов к тому, чтобы утолить их жажду крови, не облепили его со всех сторон, столкнув прямо в озеро. Мальчишка с головой ушел под воду, и я в очередной раз решил, что это конец, но, к моему великому удивлению, Энди вынырнул и поплыл.
Плавал Энди не хуже выдры и добрался до берега, пожалуй, быстрее, чем если бы шел по мостку. Призраки еще не допели свое последнее «По воле Темных богов», когда он, держа в руке бутылочку, полную красной жидкости, подбежал к распахнутым настежь массивным каменным воротам, охраняемым человекоподобными существами с красной кожей, горящими глазами, очень красивой фигурой и такими безобразными головами, что можно было подумать, будто на них надеты устрашающие рогатые шлемы, если бы не выразительные физиономии, демонстрировавшие в данный момент высшую степень злорадства.
«Какого лысого демона эти лысые демоны скалят свои гнилые зубы? Да и вообще, что они делают?» Хозяева злорадных рож, ехидно глядя на спешащего к ним маленького волшебника, закрывали ворота. Только тут я обратил внимание на то, что за магической дверью Черной башни царит тишина. Призраки наконец-то допели свою песню.
«Так тебе и надо! — со злостью подумал я. — Будешь знать, как не слушать, что тебе умные люди советуют, и единственного друга в Черной башне запирать! Вот и сиди теперь в Бездне, пока я из этой треклятой башни не выберусь и не разыщу тебя, бестолкового!» Иногда я сам удивляюсь, каким бываю зловредным. Я откровенно торжествовал, что Энди не прошел испытание и что у меня есть замечательный шанс его спасти, доказав этим, что его любимая магия — ничто против моей силы и ловкости.
Я притаился за волшебной дверью, решив, что черный колдун рано или поздно захочет вернуться в свою башню, любезно выпустив меня наружу. Конечно, пришлось бы слегка оглушить старикашку чем-нибудь подходящим, хотя бы той же Сферой Всевидения, чтобы не особенно досаждал мне колдовством, но я искренне надеялся, что смогу заставить себя совершить этот скверный поступок.
Внезапно тишину, царившую в храме богов Хаоса уже довольно продолжительное время, прорезал каркающий голос черного колдуна.
— Эндилорн! — вопил Повелитель темных сил. — Как ты прошел через Врата Перехода? Стражи Врат могли пропустить тебя, только пока звучала Песнь Мертвых!
— Стражи Врат? А они ушли… — донесся тихий голос Энди.
— Не мели чушь! Они не могут уйти, на них наложено заклятие великими магами прошлого.
— Ну вообще-то… — Энди замялся, — вообще-то я их освободил от заклятия. Они охраняют эти Врата уже несколько тысячелетий. Им же надоело…
Я удивленно уставился в Сферу. Энди опять стоял в центре магического круга в храме, виновато глядя в пол, а над ним грозно нависал черный колдун. Призраков не было. Вместо них вдоль стен храма выстроились темные фигуры в надвинутых на глаза капюшонах, держащие горящие факелы, так что Сфера в моих руках светилась теплым оранжевым светом.
— Ты лжешь мне, маленький негодник! — проскрипел черный колдун. — Даже я не смог бы снять заклятие Древних. Откуда ты знаешь нужные слова?
— Они были написаны на стене в ледяном зале, — еле слышно проговорил Энди. — Там описана история создания Пути Избранных. Оказывается, там, внизу, раньше жили гномы…
— Меня не интересуют легенды, — резко оборвал Энди черный колдун. — Ты принес Кровь Земли? — Получив из рук Энди заветную бутылочку, он торжественно провозгласил: — Ты прошел первое испытание, Эндилорн! Готов ли ты произнести клятву, скрепленную кровью?
— Готов! — звонко выкрикнул Энди.
Темные фигуры у стен шевельнулись и начали медленно приближаться к нему, распевая что-то заунывное демоны знают на каком языке. В руках у колдуна появилась увесистая каменная чаша, куда он вылил содержимое бутылочки, и жертвенный нож с извилистым темным лезвием, всегда напоминавший мне плывущего ужа.
— Пусть Кровь Земли смешается с твоей кровью, чтобы скрепить верность клятвы!
Голос колдуна уже не был скрипучим, а подобно раскатам грома гремел под сводами храма. Колдун провел ножом по руке Энди, и струйка алой крови потекла в чашу, смешиваясь с жидкостью из подземного источника.
А потом появился ребенок, наверное родившийся совсем недавно, красный, сморщенный и голый. Кто его принес и положил на жертвенный камень, я заметить не успел, но он лежал там и истошно вопил.
— Этот младенец предназначен в жертву богам Хаоса. И пусть его невинная кровь послужит великому обряду посвящения, скрепив верность клятвы! — Черный колдун протянул нож Энди, и тот покорно занес его над отчаянно верещащей жертвой.
«Это уже не Энди, — вдруг понял я. — Если бы это был Энди, никакая сила не заставила бы его убивать!» На душе стало так погано, будто по моей вине погиб друг. Я отшвырнул Сферу, смотреть, что будет дальше, не было никакого желания. Но звуки из-за двери все еще доносились до моих ушей, и я в глубине души надеялся, что детский плач, звучащий из-за двери бесконечно долгие мгновения, не оборвется.